В ООН НАЧАТ ПРОЦЕСС ПРОЦЕДУРНОГО РАССМОТРЕНИЯ НАРУШЕНИЙ ПРАВ ВЕРУЮЩИХ УПЦ
В результате обращений участников международного правозащитного Альянса "Церковь против ксенофобии и дискриминации", НПО с консультативным статусом при Экономическом и Социальном Совете ООН "Public Advocacy", NGO "For Human Rights", - 7 Специальных докладчиков ООН направили коммуникационное заявление к правительству Украины, в котором сообщили о выявленных признаках нарушений прав верующих УПЦ, журналистов и адвокатов. В коммуникации упомянуты имена всех иерархов и клириков УПЦ, а также журналистов и правозащитников, предоставивших правозащитной организации "Public Advocacy" полномочия представлять их интересы на уровне ООН, а именно: митрополита Черкасского и Каневского УПЦ Феодосия (Снигирева), наместника Киево-Печерской Лавры митрополита УПЦ Павла (Лебедь), наместника Святогорской Лавры митрополита УПЦ Арсения (Яковенко), наместника Банченского монастыря митрополита УПЦ Лонгина (Жар), священника о. Евгения Кошельник, адвоката Светланы Новицкой, журналиста Дмитрия Скворцова.
Коммуникация направлена государству Украина Независимым экспертом ООН по вопросу о содействии установлению демократического и справедливого международного порядка; Специальным докладчиком ООН по вопросу о поощрении и защите права на свободу мнений и их свободное выражение; Специальным докладчиком ООН по вопросу о праве на свободу мирных собраний и ассоциации; Специальным докладчиком ООН по вопросу о независимости судей и адвокатов;
Специальным докладчиком ООН по вопросам меньшинств; Специальным докладчиком ООН по вопросу о свободе религии или убеждений и Специальным докладчиком ООН по вопросу о поощрении и защите прав человека и основных свобод в условиях борьбы с терроризмом.
В коммуникации ООН к государству Украина были затронуты вопросы закона "о запрете УПЦ", лишения гражданства верующих УПЦ, необоснованного привлечения их к уголовной ответственности, в частности путем расширительного толкования уголовного законодательства Украины со стороны государственного обвинения по делам, связанным с законными риторическими высказываниями, журналистскими публикациями и проповедями.
В рамках Специальных процедур ООН были проанализированы дела о захватах храмов, в коммуникации отдельно упомянуто дело о захвате Свято-Михайловского храма в Черкассах, относительно которого ранее в ООН выступил митрополит Черкасский и Каневский Феодосий (Снигирев), призвав дипломатов и международные организации отреагировать на этот случай.
В резолютивной части документа мандатарии ООН поставили Украине ряд конкретных вопросов и требований, направленных на устранение нарушений прав человека по изложенным в коммуникации категориям дел.
Таким образом - коммуникация ООН к государству Украина отражает факт признания нарушений прав верующих УПЦ на международном уровне, на этот раз - в формате более глубокого изучения конкретных дел и эпизодов правонарушений в отношении верующих УПЦ, журналистов, адвокатов и правозащитников.
Независимо от содержания ответа на данный запрос-коммуникацию со стороны Украины - глубокое и обширное изложение тематики нарушений прав УПЦ в международном запросе, с изложением в нем мнений международных чиновников ООН, наделенных мандатами защиты прав человека, - позволит в дальнейшем юридически квалифицировать действия чиновников-нарушителей из Украины на международном уровне, в том числе ставя вопрос о их персональной ответственности за сознательное нарушение прав и свобод в Украине. Одновременно с этим - коммуникация со стороны ООН позволяет расширить правозащитную повестку УПЦ и других защищаемых нашей НПО лиц, - в форматах взаимодействия с другими международными структурами, ссылаясь на авторитетное мнение мандатариев ООН, которые уже сформулировали свою оценку некоторых системных проблем применения законодательства Украины в репрессивных целях (например путем незаконного расширения состава преступлений в уголовном законодательстве Украины и использования расплывчатых формулировок для обвинения людей за выражение их убеждений, свободу слова, которую государственное обвинение незаконно называет в своих документах и экспертизах "подрывной деятельностью", "глорификацией" или "разжиганием вражды").
Справка: текст коммуникации опубликован ООН в материалах подготовки к 60 регулярной сессии Совета по правам человека ООН (сентябрь-октябрь 2025 года) согласно процедуре коммуникации публикуются в открытом доступе в привязке к периодам сессий СПЧ ООН, на которых они представляются вниманию СПЧ ООН. Таким образом, полный текст коммуникации опубликован в сентябре 2025 года на ресурсах подготовки 60 сессии СПЧ ООН.
Публикуем выборочный перевод коммуникационного заявления, полный текст документа доступен в базе коммуникаций ООН по ссылке.:
"Согласно полученной информации:
Сообщается, что УПЦ подвергается дискриминации в отношении религиозных общин, включая уголовное преследование её духовенства, верующих и лиц, пытающихся документировать, освещать или защищать их деятельность. Эти обвинения вызывают серьёзную обеспокоенность относительно прав на свободу вероисповедания или убеждений, мирных собраний и свободу ассоциаций, запрета на произвольные задержания и права на свободу выражения мнений журналистов и правозащитников, пытавшихся привлечь внимание общественности к этим вопросам.
Предполагаемые практики включают, помимо прочего, организованные или одобренные государством выселения духовенства и прихожан УПЦ из их церквей, монастырей и других религиозных объектов, а также преследование священнослужителей в соответствии с положениями о национальной безопасности или борьбе с экстремизмом в широком смысле. Мы также получили сообщения, указывающие на то, что это подавление распространяется на адвокатов,
представляющих интересы преследуемого духовенства, журналистов, расследующих изъятие церковной собственности, и правозащитников, публично осуждающих ограничительное законодательство. В некоторых случаях представители этих групп, как сообщается, подвергались запугиванию, домашнему аресту, длительному предварительному заключению или лишению гражданства...
1. Принудительная ликвидация религиозных общин и законодательные меры.
20 августа 2024 года Верховная Рада Украины приняла Закон «О защите конституционного строя в сфере деятельности религиозных организаций». Как сообщается, этот закон налагает запрет на деятельность религиозных организаций, которые считаются связанными — канонически, административно или духовно — с иностранными религиозными центрами, расположенными в стране, обозначенной как «государство-агрессор». Рассматривая канонические или исторические связи с Русской православной церковью (РПЦ) как угрозу национальной безопасности, закон, как утверждается, предоставляет правовую основу для ликвидации или запрета тысяч приходов Украинской православной церкви (УПЦ).
Сообщается о том, что традиционные богослужения были нарушены или расформированы, а прихожанам было сообщено, что их продолжающаяся принадлежность к РПЦ лишает их права осуществлять свою деятельность на законных основаниях. В некоторых случаях власти, как утверждается, настаивали на перерегистрации в рамках одобренной государством религиозной организации, фактически оказывая давление или принуждая приходы к присоединению к Православной церкви Украины (ПЦУ) или другим конфессиям, признанным правительством.
В целом, масштабность этой практики вызывает опасения о том, что речь идёт о систематической кампании по ликвидации или принудительному перенаправлению религиозной жизни общин УПЦ. Хотя представители правительства, как утверждается, оправдывают эти действия соображениями национальной безопасности, пострадавшие от закона утверждают, что критерии «принадлежности государству-агрессору» применяются недостаточно чётко. Они также сообщают об отсутствии каких-либо существенных исключений для приходов, отказывающихся от политической деятельности или иностранного контроля, что фактически приводит к требованию либо отмежеваться от УПЦ, либо подвергнуться роспуску, выселению и потенциальной уголовной ответственности за продолжение религиозных собраний под названием УПЦ.
2. Аресты и уголовные преследования духовенства и верующих.
Согласно полученной информации, утверждается, что несколько высокопоставленных священнослужителей, священников и монашествующих Украинской Православной Церкви (УПЦ) были арестованы или подвергнуты мерам пресечения по таким обвинениям, как «оправдание агрессии», «разжигание религиозной ненависти» или более широкие преступления против национальной безопасности.
Некоторые случаи были выделены как особенно тревожные (Прим.: здесь опубликованы только некоторые случаи, информацию о всех случаях, указанных в коммуникации как особо тревожные - см полный текст коммуникации на сайте ООН);
i. Митрополит Черкасский и Каневский Феодосий (Снигирев).
Утверждается, что с ноября 2022 года митрополит Феодосий был привлечен Службой безопасности Украины (СБУ) к многочисленным уголовным делам по статьям 436-2 («оправдание агрессии») и 161 («нарушение равноправия граждан») Уголовного Кодекса Украины. Эти обвинения якобы связаны с его публичной защитой канонической независимости УПЦ и отказом признать поддерживаемую государством Православную церковь Украины (ПЦУ). 17 октября 2024 года, во время того, что описывается как насильственный захват Свято-Михайловского собора в Черкассах, он, как сообщается, получил тяжёлую травму головы после избиения неизвестными лицами, в то время как власти впоследствии ужесточили обвинения против него вместо того, чтобы преследовать лиц, предположительно ответственных за насилие.
...
Согласно полученной информации, утверждается, что во многих регионах Украины соборы, монастыри и приходские здания УПЦ подвергались принудительному захвату, часто посредством административных постановлений или
решений местных судов. В частности, были отмечены следующие примеры:
i. Свято-Михайловский собор в Черкассах.
17 октября 2024 года сообщается, что около ста вооруженных лиц силой ворвались и захватили этот собор УПЦ, предположительно действуя при молчаливой или явной поддержке государства. По свидетельствам очевидцев,
священнослужители и прихожане, пытавшиеся оказать сопротивление, были физически выдворены с применением слезоточивого газа, что привело к нескольким травмам. Сотрудники правоохранительных органов, присутствовавшие в тот момент, как сообщается, не вмешались, и впоследствии некоторые верующие УПЦ, защищавшие собор, были обвинены в хулиганстве.
ii. Елецкий монастырь в Чернигове.
Далее утверждается, что местные власти инициировали судебное разбирательство с целью прекратить право УПЦ на использование Елецкого монастыря, в конечном итоге вынеся решение в пользу передачи имущества альтернативной организации, поддерживаемой государством или связанной с ПЦУ. Прихожане УПЦ, пытавшиеся добиться судебной защиты от этого захвата, как сообщается, столкнулись со значительными процессуальными препятствиями: их апелляции были отклонены или отложены, что ограничило их правовые средства.
iii. Другие места.
В сообщениях также упоминаются случаи, когда муниципальные или региональные советы аннулировали давние договоры аренды земли, принадлежавшие общинам УПЦ, предположительно в соответствии с недавно принятыми или расширенными правовыми положениями, направленными против субъектов, считающихся связанными с «государством-агрессором».
В этих и подобных случаях утверждается, что представителям УПЦ постоянно отказывали в возможности представить контрдоказательства или оспорить изъятие их религиозной собственности в рамках справедливых судебных процедур. Некоторые наблюдатели утверждают, что местные власти преподносили эти изъятия как необходимую «передачу» церковных активов одобренным государством или «патриотическим» религиозным организациям, что вызывает опасения, что конфискации могут быть направлены на уничтожение присутствия УПЦ на ключевых исторических или символических объектах.
4. Влияние на журналистов, адвокатов и правозащитников.
Согласно полученной информации, утверждается, что лица, которые сообщали о текущих мерах против УПЦ или оспаривали их в судебном порядке — журналисты, расследующие принудительное закрытие религиозных организаций, адвокаты, представляющие духовенство УПЦ, и правозащитники, освещающие предполагаемые нарушения, — также подвергались преследованиям и судебному преследованию в соответствии с аналогичными правовыми нормами. В качестве особенно показательных приводятся следующие случаи:
i. Журналист Дмитрий Скворцов.
Утверждается, что г-н Скворцов был произвольно задержан примерно на 23 месяца по обвинению в «государственной измене», предположительно связанному с его опубликованными статьями, документирующими преследования УПЦ и критикующими определенные действия правительства в отношении религиозных организаций. Согласно сообщениям, срок его содержания под стражей неоднократно продлевался без существенного судебного рассмотрения, в течение которого он содержался в условиях, которые описываются как суровые. Несмотря на то, что в октябре 2024 года его в конечном итоге отпустили под залог, он по-прежнему находится под следствием и, предположительно, ему грозит потенциальное наказание в виде 15 лет лишения свободы.
ii. Адвокат по правам человека Светлана Новицкая.
Утверждается также, что 29 февраля 2024 года г-жа Новицкая была арестована по обвинениям в «государственной измене», «разжигании религиозной ненависти» и «оправдании агрессии» по статьям 111, 161 и 436-2 Уголовного кодекса Украины. Источники указывают, что её преследование последовало за её защитой духовенства УПЦ, а также за её публичными выступлениями на международных форумах, включая конференции ОБСЕ, где она, как сообщается, освещала насильственный роспуск общин УПЦ и предполагаемую криминализацию инакомыслия в богословских взглядах. Наблюдатели утверждают, что она содержится под стражей без права внесения залога во Львовском исправительном учреждении № 19. Высказываются опасения, что её арест может быть направлен на то, чтобы помешать другим юристам защищать священнослужителей УПЦ или подвергать сомнению действия государства.
iii. Другие правозащитники и СМИ.
Утверждается, что другие журналисты, блогеры и активисты, публиковавшие материалы, критикующие подход государства к УПЦ, были обвинены в продвижении «российского влияния» или идеологии «Русского мира». В некоторых случаях эти лица, как сообщается, получали угрозы или находились под наблюдением, в то время как другие подвергались судебному преследованию в соответствии с расплывчато сформулированными законами о национальной безопасности или борьбе с экстремизмом.
Утверждается, что подобные практики оказывают сдерживающее воздействие на общественное мнение,
препятствуя открытому обсуждению вмешательства государства в религиозные дела.
5. Использование расплывчатых идеологических категорий.
Согласно полученной информации, утверждается, что украинские власти часто ссылались на идеологию «Русского мира» или канонические связи с Русской православной церковью (РПЦ) в качестве оснований для подавления УПЦ и лиц, документирующих или защищающих её деятельность. Наблюдатели отмечают, что богословские разногласия, включая отказ УПЦ признавать вновь созданные религиозные организации, квалифицируются как обвинения, связанные с конфликтом, в чрезмерно широком применении положений о национальной безопасности или борьбе с экстремизмом.
Кроме того, утверждается, что эти расплывчатые идеологические классификации позволяют применять уголовные или административные санкции исключительно на основании исторической принадлежности или доктринальной позиции конкретной религиозной общины. На практике священнослужители УПЦ, верующие или связанные с ними лица, как сообщается, подвергались преследованию не за явные призывы к насилию, а за использование в проповедях традиционного литургического языка, призывы к каноническому единству или выражение несогласия с поддерживаемыми государством православными юрисдикциями. Хотя мы не хотим предрешать достоверность этих утверждений, мы выражаем обеспокоенность тем, что вышеуказанные действия, если они подтвердятся, могут противоречить обязательствам Украины по международному праву в области прав человека, включая Международный пакт о гражданских и политических правах (МПГПП), ратифицированный Украиной 12 ноября 1973 года. В частности, эти утверждения поднимают вопросы соблюдения статьи 18 МПГПП, которая защищает свободу религии или убеждений и запрещает принуждение, которое могло бы нарушить свободу иметь или принимать религию или убеждения по своему выбору; статье 9, запрещающей произвольный арест или задержание; статье 14, охватывающей гарантии справедливого судебного разбирательства; статье 19, гарантирующей свободу выражения мнения; и статьям 2 и 26, подтверждающим недискриминацию при осуществлении всех прав.
Мы также понимаем, что текущий вооруженный конфликт может потребовать чрезвычайных мер, связанных с национальными интересами, в отношении которых МПГПП допускает отступления от гарантий прав человека. Однако право на свободу религии или убеждений остается неотступным при любых обстоятельствах. Кроме того, в соответствии с МПГПП, статья 18(3) не предусматривает никаких ограничений, основанных на «национальной безопасности». Комитет ООН по правам человека в своем замечании общего порядка № 22 отметил, что ограничения не допускаются по основаниям, не указанным в статье 18(3), даже если они допускались бы в качестве ограничений других прав, защищаемых Пактом, таких как национальная безопасность.
Мы также обеспокоены утверждениями о судебном преследовании отдельных лиц, включая священнослужителей, журналистов и правозащитников, в соответствии с широко сформулированным законодательством о национальной безопасности или борьбе с экстремизмом. Мы ранее выражали обеспокоенность негативными последствиями применения антиэкстремистского законодательства в контексте свободы мысли, совести и религиозных убеждений (A/73/362, пункты 13–14), в том числе украинскими властями (UKR 3/2020). Напоминаем, что, по словам Специального докладчика по вопросу о поощрении и защите прав человека и основных свобод в условиях борьбы с терроризмом, «термин «экстремизм» не имеет никакой юридической силы в рамках обязательных международных правовых стандартов и, когда действует как уголовно-правовая категория, несовместима с принципом правовой определенности; Следовательно, это само по себе несовместимо с осуществлением некоторых основных прав человека» (A/HRC/43/46, пункт 14).
Мы также обращаем внимание на другие соответствующие международные стандарты, включая Декларацию о ликвидации всех форм нетерпимости и дискриминации на основе религии или убеждений, а также на судебную практику в соответствии с Европейской конвенцией о правах человека, участником которой является Украина.
В связи с вышеуказанными фактами и опасениями, пожалуйста, обратитесь к приложению «Ссылки на международное право в области прав человека», прилагаемому к настоящему письму, в котором приводятся ссылки на международные договоры и стандарты в области прав человека, имеющие отношение к этим утверждениям.
Поскольку в соответствии с мандатами, предоставленными нам Советом по правам человека, мы обязаны прояснить все случаи, доведенные до нашего сведения, мы будем признательны за ваши замечания по следующим вопросам:
1. Просьба предоставить любую дополнительную информацию и/или комментарии относительно утверждений о принудительном роспуске, выселении или судебном преследовании общин и священнослужителей УПЦ.
2. Пожалуйста, объясните, как Украина гарантирует, что ограничения, налагаемые на УПЦ, соответствуют требованиям законности, необходимости и соразмерности, а также не приводят к дискриминации в отношении какой-либо конкретной религии или конфессии.
3. Просьба разъяснить правовую и доказательную базу для преследования священнослужителей или верующих УПЦ по обвинениям в «подстрекательстве», «оправдании агрессии», идеологии «Русского мира» или по антиэкстремистским
положениям, особенно в тех случаях, когда предполагаемое поведение, по всей видимости, связано с мирной религиозной речью или каноническими связями. Просьба указать, соответствуют ли эти преследования международному праву и стандартам в области прав человека, включая свободу выражения мнений и свободу религии или убеждений, и каким образом.
4. Просьба указать, какие гарантии существуют для обеспечения лицам, которым предъявлены обвинения, права на справедливое судебное разбирательство в соответствии со статьей 14 МПГПП, включая независимость судебной системы, доступ к адвокату и презумпцию невиновности.
5. Просьба подробно описать любые процедуры, посредством которых может быть возвращена конфискованная церковная собственность или может быть истребована компенсация, а также доступны ли судебные средства правовой защиты для оспаривания принудительного перевода или закрытия религиозных объектов УПЦ в соответствии с правом на эффективное средство правовой защиты в соответствии со статьей 2 МПГПП.
6. Просьба предоставить информацию о мерах, принятых для защиты журналистов, адвокатов и правозащитников, документирующих или оспаривающих судебные разбирательства, связанные с УПЦ, от судебного преследования, преследований или незаконных арестов в соответствии со статьями 19, 21 и 22 МПГПП.
7. В случаях лишения гражданства или депортации иерархов УПЦ, пожалуйста, укажите фактические и правовые основания, использованные процедуры и способы обжалования или пересмотра таких решений, особенно в свете обязательств по Конвенции 1961 года о сокращении безгражданства.
8. В заключение, пожалуйста, укажите, какие меры предпринимает Украина для обеспечения того, чтобы военное положение или аналогичные чрезвычайные меры не приводили к необоснованному ограничению свободы исповедовать свою религию или убеждения, которая остается неотъемлемым правом в соответствии со статьей 4(2) МПГПП.
Настоящее сообщение и любой ответ, полученный от Правительства Вашего Превосходительства, будут опубликованы на веб-сайте, посвященном сообщениям, в течение 60 дней. Впоследствии они также будут включены в обычный доклад, представляемый Совету по правам человека. В ожидании ответа мы настоятельно призываем принять все необходимые временные меры для прекращения предполагаемых нарушений и предотвращения их повторения, а в случае, если расследование подтвердит или подтвердит обоснованность обвинений, обеспечить привлечение к ответственности любого лица (лиц), ответственного за предполагаемые нарушения.
Мы настоятельно призываем Правительство Вашего Превосходительства принять все необходимые временные меры для предотвращения дальнейших репрессий или причинения вреда духовенству, верующим УПЦ и тем, кто их защищает, обеспечивая полное уважение прав на свободу вероисповедания или убеждений, свободу выражения мнений и надлежащую правовую процедуру.
Мы также призываем Правительство Вашего Превосходительства разработать четкие руководящие принципы, исключающие злоупотребление законодательством о национальной безопасности или борьбе с экстремизмом для ограничения законной религиозной деятельности, в соответствии с международными стандартами в области прав человека."